Ночь для любви - Страница 84

Невиль вынул из кармана копию и протянул ее герцогу. Герцог стал молча читать его.

— Леди Линдон Монтегью сообщила отцу, что собирается провести пару месяцев у своей школьной подруги, — нарушил тишину Невиль спустя некоторое время. Элизабет подошла ближе и села. — На самом деле она поехала к своей бывшей горничной Беатрис и ее мужу Томасу Дойлу, чтобы там родить ребенка.

— Ее брак с лордом Линдоном Монтегью был тайным, — продолжал Невиль, — и оба решили держать его в секрете, пока Линдон не вернется из Нидерландов, где был расквартирован его полк. А когда она поняла, что беременна, его полк уже перевели в Вест-Индию. Она боялась своего отца и отца Линдона. Но что хуже всего, она боялась своего кузена, который настаивал, чтобы она вышла за него замуж, так как хотел унаследовать состояние и титул после смерти Онслоу. Она боялась, что может пострадать не только она, но и ребенок, если он все узнает.

— Это мистер Дорсей? — спросила Элизабет.

— Кто же еще. — Герцог сложил письмо и положил его на колени, затем посмотрел на Лили: — Мы наивно полагали, что наш брак спасет ее от него.

— Фрэнсис боялась вернуться домой с ребенком на руках, — продолжал Невиль. — Она ждала, когда ее муж вернется из Вест-Индии. Она писала ему туда и сообщила о своем положении. Потом она решила вернуться домой, оставив ребенка у Дойлов. Она собиралась снова написать мужу уже из дома. Но он был офицером и мог погибнуть в бою. К тому же она очень боялась за собственную жизнь. Поэтому она повесила медальон на шею девочки и написала письмо, которое просила передать мужу после его возвращения или своей дочери, если обстоятельства сложатся так, что они никогда больше не встретятся.

— Я всегда подозревал, что ее смерть не была случайной, — сказал герцог. — Я также подозревал, что Дорсей убил ее. Она действительно сообщила мне, что у нас будет ребенок. Но если она и написала еще второе письмо, то я никогда не получал его. Когда она умерла, никто ничего не знал о ребенке. Я сделал вывод, что она ошибалась по поводу своей беременности, о которой писала в первом письме. Но почему-то меня никогда не покидало чувство, что ребенок был и где-то на земле живет мой сын или моя дочь. Я проверял каждую возможность, которая приходила мне на ум, но я никогда не слышал о Беатрис Дойл.

— Линдон, но тогда выходит, что мистер Дорсей пытался убить Лили? — предположила Элизабет. — Но у меня это в голове не укладывается. Этого просто не может быть.

— Онслоу прикован к постели, — объяснил Невиль, — поэтому, вероятнее всего, Уильям Дойл передал письмо в руки Дорсея. Именно тогда Дорсей узнал правду, хотя это ничем не угрожало ему, так как Лили считалась умершей. Интересно, а была ли случайной смерть Уильяма Дойла? Возможно, он слишком много хотел получить, ссылаясь на то, что его сын долгое время заботился о Лили. Нам повезло, что викарий все еще жив. Но тут Лили внезапно появилась в Ньюбери. Дорсей тогда тоже был в церкви. Он, как и Портфри, сразу узнал ее.

— Лили. — Герцог придвинул к софе свой стул и взял Лили за руку. Письмо соскользнуло с его колен на пол. — Беатрис и Томас Дойл были твоими родителями. Они заменили тебе семью, нежно любили и хорошо воспитали. Никто, и я тем более, не собирается отбирать их у тебя. Они навсегда останутся твоими родителями.

Прижавшись головой к плечу Невиля, Лили посмотрела на герцога.

— Мы любили друг друга, Лили, — сказал он. — Твоя ма... Фрэнсис и я. Ты была зачата в любви. Мы отдали бы тебе всю нашу любовь, если бы... — Глубоко вздохнув, герцог продолжал: — Она так любила тебя, что ради твоей же безопасности отдала другим людям. Все двадцать лет я постоянно думал о том, что ты где-то существуешь на свете. Мы никогда не отказывались от тебя. Если бы только ты могла, Лили, подумать о Фрэнсис как о своей матери, а обо мне как о своем отце. Я не претендую на роль твоего любимого папы, но позволь мне... — Герцог поднес руку Лили к губам, поцеловал и быстро вскочил на ноги.

— Куда вы? — спросила Элизабет.

— Она в шоке, а я начинаю давить на нее, — ответил герцог. — Мне лучше уйти, Элизабет. Извините меня. Если мне будет позволено, я зайду завтра. Но вы не должны заставлять Лили принимать меня. Лучше позаботьтесь о ней.

— Да, конечно. — Лили впервые подала голос с тех пор, как Невиль вошел в комнату. — Я приму вас — завтра.

— Спасибо. — Герцог поклонился и направился к двери.

— Подождите меня, Портфри, — сказал Невиль. — Через минуту я присоединюсь к вам.

Герцог кивнул и вышел из библиотеки вместе с Элизабет.

Невиль встал и помог подняться Лили. Он обнял ее и крепко прижал к себе. «Что должен чувствовать человек, — думал он, — когда внезапно узнает, что его горячо любимые родители вовсе не являются его родителями?» Он попытался представить себя в такой ситуации. Без родителей он чувствовал бы себя без корней, без спасительного якоря.

— Я хочу, чтобы ты забыла о приеме и ушла к себе в комнату, — сказал он. — Позвони Долли и ложись спать. Попытайся заснуть. Договорились?

— Да.

Невилю было больно видеть ее безразличие и покорность судьбе. Это было так не похоже на Лили. Но Портфри прав: она в шоке. Он вспомнил, какой она была, когда узнала о смерти Дойла.

— Попытайся ни о чем не думать, — посоветовал он. — Завтра тебе станет лучше, и ты сможешь приспособиться к новой реальности. Я уверен, что ты в конечном счете поймешь, что ничего не потеряла. Одно дело — любить и заботиться о собственном ребенке, и совсем другое — когда ты любишь и воспитываешь чужого ребенка, за которого не несешь никакой ответственности. Твои родители заботились о тебе, как о собственном ребенке. Я никогда не знал твоей мамы, но всегда восхищался тем, как преданно и нежно любит тебя твой отец. Ты их не потеряла. Ты просто приобрела людей, которые будут любить тебя и заботиться о тебе в будущем и не станут ревновать к прошлому.