Ночь для любви - Страница 81

— Ты должен забыть о засаде в Португалии. — Она погладила его по щеке. — Ты спас мне жизнь в Воксхолле. Надо перестать думать о прежних ошибках.

— Никто не причинит тебе вреда, — повторил он. — Даю слово.

Забавно было слышать такое от человека, который даже не знал, что ее жизни угрожает опасность и что она чуть не погибла в его же собственных владениях.

— Тебе надо лежать, иначе опять начнется лихорадка. — Лили поцеловала его в щеку.

— Полежи со мной, Лили. Я хочу все время тебя видеть.

Обойдя кровать, она легла рядом с ним, укрывшись одеялом.

— Отдыхай, — сказала она. — Я не буду разговаривать с тобой, пока ты не наберешься сил.

— Давай займемся любовью, — предложил он, взяв ее за руку.

Подумав, Лили покачала головой:

— Нет, Невиль. Сейчас не время.

Он отметил, что она снова называла его Невилем. И хотя она сказала «нет», она явно не отказывала ему. Закрыв глаза, он улыбнулся. Где бы, черт возьми, он взял силы, если бы она сказала «да»?

— К тому же ты очень слаб, — добавила она.

— Ррр... — прорычал он сквозь зубы.

Лили рассмеялась.

Должно быть, Лили очень устала, ухаживая за ним, так как не прошло и нескольких минут, как она крепко заснула.

Невиль лежал рядом с ней, глядя в потолок. Кто-то хотел, чтобы Лили умерла. Он не видел в этом смысла. Почему? Какой может быть мотив у человека, хотевшего убить ее? Сколько он ни размышлял, ему на ум приходили только Лорен и Гвен. Но и у них не было веских причин убить ее. К тому же обе были далеко: Гвен — в Ньюбери, Лорен — у дедушки. Мать писала, что она решила уехать сразу же после его отъезда в Лондон и отказалась от того, чтобы кто-нибудь сопровождал ее. Кто еще?

Чем владела Лили, чтобы кому-то захотелось отнять у нее это? У Лили ничего не было. Единственной ценной вещью, которой она владела, был медальон, но кому вздумается убивать ее ради золотой безделушки, когда почти в каждом особняке Мейера можно было найти гораздо более ценные ювелирные изделия. Кроме того, до вечера в Воксхолле она не носила его. Возможно, в ранце Дойла для нее были какие-то деньги, но наверняка это была не та сумма, из-за которой стоило убивать. Да и содержимое ранца давно уничтожено.

Его мозг уцепился за эту мысль, потому что других видимых причин просто не было.

Возможно ли, чтобы Бесси Дойл сожгла содержимое ранца, не просмотрев его? Если там было что-нибудь ценное, могла ли она взять его себе? Бесси показалась ему женщиной открытой и честной. У него не создалось впечатления, что она что-то скрывает.

Бесси была в отъезде, когда прислали ранец. Предположительно его получил ее муж. Он погиб в результате несчастного случая еще до того, как она вернулась домой, а содержимое ранца было разбросано по полу. Создавалось впечатление, что кто-то что-либо искал.

Еще не найдя причины, Невиль почувствовал легкое беспокойство.

Перед смертью сержант Дойл пытался что-то сказать ему. Что-то, что он хотел рассказать Лили и, возможно, кому-то еще. Он все время говорил Лили, что в ранце находится что-то, предназначенное специально для нее. Не случилось ли так, что Уильям Дойл нашел это «что-то»?

И в результате был убит?

Но как теперь найти ответ на этот вопрос?

«Все это просто смешно, — решил Невиль. — Но нельзя же назвать смешными три покушения на жизнь Лили?»

И вдруг в голове Невиля возникло воспоминание — деталь, которой он раньше не придал никакого значения: письмо, которое, по словам Бесси Дойл, они получили и которое сообщало им о гибели сержанта Дойла. Уильям, не умевший читать, понес это письмо к викарию. Если в ранце тоже было письмо или какие-либо другие бумаги, то он наверняка опять отправился с ними к викарию.

«Но насколько же все это нелепо», — снова решил Невиль. Кому-то нужна смерть Лили. Что может быть бессмысленнее этого? И тем не менее надо искать причину.

Невиль знал теперь, что ему надо делать.

Здоровой рукой он прижал к себе Лили, защищая ее.

Он собирался спасти ее. Пусть это будет стоить ему жизни, но он ее спасет. Он не остановится, пока не найдет и не ликвидирует то, что угрожает ее жизни.

Глава 23

Лили чувствовала себя подавленной. Невиль быстро поправился после перенесенной лихорадки и два дня спустя уехал в Килбурн-Хаус. Он навестил ее, но только для того, чтобы сообщить, что на несколько дней покидает Лондон. Он даже не объяснил ей, куда едет и когда собирается вернуться. Невиль держал себя с Лили спокойно и безразлично, но перед тем как уйти, взял ее руки в свои и внимательно посмотрел ей в глаза. Элизабет тоже в это время находилась в комнате.

— Лили, — сказал он, — пожалуйста, пообещай мне, что никуда не будешь выходить одна и даже, переходя из одного помещения в другое, будешь брать с собой кого-нибудь.

Невиль терпеливо ждал ее ответа. Время было неподходящим, чтобы отстаивать свою независимость, и она решила согласиться.

— Обещаю.

Он сжал ее руки и, немного поколебавшись, продолжил:

— Когда ты будешь выходить из дома, у тебя будет возникать ощущение, что кто-то следует за тобой. Ты не должна волноваться. Я нанял людей, чтобы они обеспечивали твою безопасность.

Лили широко раскрытыми глазами посмотрела на него, но спорить не стала. У нее уже не было сил думать о том, что кто-то покушается на ее жизнь. К тому же у него была причина, если учесть рану на плече, беспокоиться о ее безопасности.

Она снова кивнула, и Невиль, склонившись, поцеловал ей руку.

Во время его отсутствия Лили дважды каталась в коляске в Гайд-парке в самое оживленное время дня и в сопровождении Элизабет и герцога Портфри; была на обеде у герцога Анбери и одном избранном суаре в доме подруги Элизабет — леди с репутацией синего чулка. К тому же возобновились ее уроки.